Фильм Кавказская пленница, или Новые приключения Шурика (1966) смотреть онлайн в хорошем HD 1080 / 720 качестве
Фильм Кавказская пленница, или Новые приключения Шурика смотреть онлайн
1966
1 ч. 17 мин.
12+
СССР
Комедии
Мелодрамы
Приключения
FullHD
Смотреть
по подписке Иви
Развернуть трейлер
Трейлер
1966
1 ч. 17 мин.
12+
СССР
Комедии
Мелодрамы
Приключения
FullHD
Успех «Операции «Ы» требовал продолжения, и в 1966 году режиссер Леонид Гайдай выпустил сиквел похождений трогательного очкарика. После многочисленных правок, с одобрения Брежнева картина «Кавказская пленница, или Новые приключения Шурика» вышла в широкий прокат. Сегодня эту искрометную комедию, ставшую первой киноработой Натальи Варлей и последним гайдаевским фильмом, где появилась всенародно обожаемая троица Вицин-Никулин-Моргунов, фильм «Кавказская пленница, или Новые приключения Шурика», можно смотреть онлайн в нашем интернет-кинотеатре в свободном доступе.
Приглашаем посмотреть фильм «Кавказская пленница, или Новые приключения Шурика» в нашем онлайн-кинотеатре в хорошем HD качестве. Приятного просмотра!
Рейтинг Иви
Выдающиеся актеры
Рейтинг Иви
Выдающиеся актеры
Языки
Русский, Тифлоперевод
Субтитры
Русский
Качество
Изображение и звук. Фактическое качество зависит от устройства и ограничений правообладателя.
FullHD
1975, СССР, Советские
Ирония судьбы, или С легким паром!
актёры
1965, СССР, Мелодрамы
90 минут
Операция «Ы» и другие приключения Шурика
актёры
1973, СССР, Фантастика
91 минута
Иван Васильевич меняет профессию
актёры
1971, СССР, Драмы
83 минуты
Джентльмены удачи
актёры
1979, СССР, Советские
По семейным обстоятельствам
актёры
1997, Россия, Комедии
98 минут
Особенности национальной рыбалки
актёры
1987, СССР, Советские
77 минут
Где находится нофелет?
актёры
1969, СССР, Советские
94 минуты
Бриллиантовая рука
актёры
1950, СССР, Советские
104 минуты
Кубанские казаки
1982, СССР, Комедии
89 минут
Спортлото-82
актёры
1979, СССР, Советские
93 минуты
За спичками
актёры
1965, СССР, Советские
66 минут
Стряпуха
актёры
1961, СССР, Советские
95 минут
Девчата
1979, СССР, Советские
Москва слезам не верит
актёры
1982, СССР, Советские
82 минуты
Будьте моим мужем
актёры
1987, СССР, Мюзикл
93 минуты
Человек с бульвара Капуцинов
актёры
1984, СССР, Советские
104 минуты
Любовь и голуби
актёры
1973, СССР, Комедии
102 минуты
Невероятные приключения итальянцев в России
актёры
1982, СССР, Советские
Покровские ворота
актёры
1954, СССР, Советские
100 минут
Верные друзья
актёры
1984, СССР, Советские
83 минуты
Белые росы
актёры
1956, СССР, Мюзикл
75 минут
Карнавальная ночь
актёры
1977, СССР, Советские
Служебный роман
актёры
1971, СССР, Комедии
12 стульев (1971)
актёры
1985, СССР, Советские
80 минут
Самая обаятельная и привлекательная
Леонид
Гайдай
Александр
Демьяненко
Наталья
Варлей
Юрий
Никулин
Георгий
Вицин
Евгений
Моргунов
Владимир
Этуш
Фрунзик
Мкртчян
Руслан
Ахметов
Нина
Гребешкова
Фрагмент
3 мин.
Лучшие приключенческие фильмы
Приключения
Мелодрамы
Комедии
Советские комедии
Приехав на Кавказ в поисках уникальных образцов фольклора, Шурик знакомится со студенткой Ниной. Девушка гостит у своего дяди Джабраила, который работает шофером заведующего местным райкомхозом.
Юная красавица с первого взгляда пленила не только юношу, но и всемогущего функционера товарища Саахова, который настолько теряет голову, что даже решает выкрасть ее и сделать своей женой. Всю черную работу он поручает неразлучной троице: Трусу, Балбесу и Бывалому.
Неразлучные друзья-жулики долго не могут схватить Нину, которая повсюду ходит со своим новым другом, но тут им в голову приходит гениальная идея. Они привлекают к своей операции наивного Шурика, предложив ему поучаствовать в старинном обряде похищения невесты. Доверчивый собиратель фольклора с легкостью выполняет свою задачу, но вскоре он узнает, что это было совсем не ритуальное действо. Осознав собственную глупость, он бежит в милицию, но встретившийся ему на пути товарищ Саахов хитростью подпаивает юношу и сдает его в психиатрическую больницу.
В это время троица похитителей развлекает свою пленницу, уговаривая ее согласиться на брак, но все их попытка не приносят успеха.
Тем временем Шурику удается сбежать от врачей и даже спасти Нину, вытащив ее из рук бандитов. Совместными усилиями они наказывают товарища Саахова и отправляют его вместе с помощниками на скамью подсудимых.
Konstantin
Это просто шедевр !!! Хочу в СССР
24 января 2016
taisia2007
Самый замечательный юмористический и лирический
25 августа 2016
Олег
Я этот фильм смотрю не в первый раз, но как в первый раз. Гениально. Советую посмотреть всем. Кто из прошлого, из будущего, это актуально. Игра актёров — блеск. Сценарий — супер. Из них осталась Наташа Варлей и Этуш, Спасибо ВАМ за этот фильм. Я Вас Люблю Наташа. Гайдай бессмертен. И сколько мы не смотрели бы его фильмы, мы будем очарованы его талантом.
13 февраля 2014
teantjepneimi
Фильм , нестареющий никгда! Он на века, его будут смотреть еще наши внуки и смеяться так как и мы)
9 декабря 2013
Кирилл
Советские фильмы никогда не стареют! Сейчас фильмы полное *** по сравнению с этим!
7 января 2018
Марк
Кино на 5+ + музыка приколнинкая:) Всем соватаю
25 мая 2015
Safar
класс мне нравится
29 августа 2017
Андрей
Сто лет не смотрел это кино.
Блестящая работа!Все просто в десятку.
3 марта 2018
lina
пришлось смотреть, потому что все нормальные современные фильмы закончились. понравился! добрый, смешной. очень нравится атмосфера фильма, обстановка!
22 мая 2018
Taulkree
Ой, какая все-таки замечательная комедия! Сколько ни смотри, всеравно нравится, всеравно смешно! Хорошо, что сейчас можно смотреть старые фильмы онлайн!
12 февраля 2012
Gavilore
С детства люблю истории про Шурика. Приключения Шурика – это настоящий шедевр кинематографа. Очень смешные истории и прекрасная игра актеров. Когда кассеты покупала, теперь бесплатно онлайн пересматриваю. Фильм на котором уже выросло ни одно поколение и, думаю, еще ни одно вырастет. )))
23 марта 2012
sunkino
Наталья Варлей просто светится, и Шурик такой дурачок — люблю этот фильм и святую троицу, и даже товарища Саахова. Мне кажется, Кавказская пленница раскрыл талант Этуша, это его самая яркая роль
19 июня 2012
В итоге она стала безусловным лидером проката после того как за год ее увидело 76,54 млн зрителей.
А вот голос Нине подарили Надежда Румянцева (озвучивание) и Аида Ведищева (вокал).
Кавказская пленница. Сценарий – КИНОДРАМАТУРГ
Кавказская пленница
Сценарий
Леонид Гайдай, Яков Костюковский, Морис Слободской
По горам, среди ущелий темных, карабкаясь все выше и выше, вьется серпантином новенькое асфальтовое шоссе. Над ним нависают тысячелетние замшелые скалы; под ним в туманных пропастях, звеня и ворча, несутся стремительные потоки — такие же, как и миллионы лет назад; впервые теснятся горные складки — окаменевшие морщины нашей старушки Земли.
А на дороге — ни морщинки. Веселая и молодая, вся в нарядных белых столбиках и красно- желтых дорожных знаках, уверенно расталкивая скалы, бежит она в сегодняшний день.
На ней переговариваются сигналами, то приветствуя друг друга при встречах, то переругиваясь на трудных разъездах, бело-голубые автобусы с прозрачными стеклянными крышами; изящные, как олени на их радиаторах, «Волги»;
работяги самосвалы и недомерки «запорожцы», которые на фоне тяжелых МАЗов выглядят уже не мотоциклами, но еще не автомобилями.
Однако наше внимание привлекает не этот сверкающий механический поток транспорта, а одинокий горный всадник. Это наш герой и старый знакомый — Шурик Демьяненко. Он непринужденно восседает в седле. Остается лишь добавить, что под седлом у него не арабский иноходец, а скромный вислоухий ишак. По одежде и снаряжению всадника, а также по его багажу, навьюченному на ишака, видно, что Шурик собрался в какую-то экспедицию.
И пока этот необычный джигит и его маленький ишак еще не доехали до места своих будущих приключений, авторы спешат сделать одно необходимое разъяснение.
Эту историю рассказал нам Шурик. Он во время каникул собирал фольклор: местные легенды, сказки… Может быть, и эта история всего лишь легенда, но, по словам Шурика, она действительно произошла в одном из горных районов. Он не сказал, в каком именно, чтобы не быть несправедливым… к другим районам, где могла произойти точно такая же история.
А Шурик тем временем подъезжает к старенькому санитарному газику, стоящему на дороге. Водитель поднял капот и копается в моторе.
Осел то ли из упрямства, то ли из солидарности с заглохшей машиной останавливается рядом и отказывается двигаться вперед, несмотря на все понукания Шурика.
Продолжая возиться с машиной, водитель газика поглядывает на безуспешные попытки Шурика
сдвинуть осла с места. Шурик, смущенно улыбаясь, тоже бросает взгляд на водителя.
Далее мы замечаем странную аналогию в их действиях: водитель отчаянно вертит заводную ручку — мотор стреляет, рычит, чихает, но не заводится, а Шурик, действуя уздечкой, как заводной ручкой, крутит голову ишака.
Его попытка столь же безрезультатна.
Теперь оба терпящих бедствие путника объединяют свои усилия. Сначала они вдвоем, скользя и надрываясь, пытаются столкнуть с места машину. Ничего не выходит!
Потом так же вдвоем они пытаются стронуть с места ишака. Шурик тянет его спереди, а водитель подталкивает плечом сзади. Однако маленький ишак столь же неподвижен, как и тяжелая машина.
Водитель раздраженно захлопывает дверцу своего газика и в отчаянии и ярости восклицает:
— Будь проклят тот день, когда я сел за баранку этого пылесоса!
Ну не отчаивайтесь,— тяжело дыша, утешает его Шурик.
— Недаром говорил великий и мудрый Абу-Ахмат-Ибн-Бей, первый шофер этой машины: учти, Эдик…— Тут водитель прерывает свой гневный монолог и, представляясь, протягивает руку: — Эдик.
— Саша,— так же отвечает Шурик.
Водитель мгновенно возвращается к точке кипения:
— Учти, Эдик, говорил он, один аллах ведает, куда девается искра у этого недостойного выродка в славной семье двигателей внутреннего сгорания.
Да отсохнет его карбюратор во веки веков!
И вдруг он замирает, глядя куда-то через плечо Шурика завороженным взглядом. Шурик оборачивается, и глаза его принимают то же восхищенное выражение.
По дороге к ним приближается стройная, прелестная девушка. Она так хороша, что для описания ее у нас не хватает слов. Ее портрет мог бы написать только классик, и то не один, так как в нашей Нине причудливо сочетаются черты Бэлы (см. М. Ю. Лермонтова), Кармен (см. П. Мериме), Павлины (см. «Стряпуху» А. В. Софронова).
Нина проходит сначала между остолбеневшими путниками, затем — между ослом и машиной и пошла дальше.
И тут происходит чудо. Сила ее обаяния так велика, что доселе упиравшийся ишак вдруг трогается с места и идет за Ниной, как собачонка. Мало того, в заглохшем газике неожиданно вспыхивает искра, и он, удовлетворенно урча, тоже двигается за прекрасной незнакомкой.
Пораженные и одновременно обрадованные, путники бросаются каждый к своему ожившему транспорту. Шурик ловко прыгает на ишака, а машина сразу набирает скорость и скрывается за поворотом.
Проходя мимо круглого дорожного зеркала на повороте шоссе, Нина поправляет непослушную прядь волос. Она забавно отражается в этом выпуклом зеркале, как это бывает в «комнате смеха». Еще более забавно выглядит в кривом зеркале подъехавший к нему наш всадник, поскольку и без того маленький ишак под его седлом настолько укорочен, что стал похож на таксу. Однако и Шурик прихорашивается и продолжает свой путь.
И вот на дороге образуется странная процессия, состоящая из Нины, Шурика и его ишака. Они как бы связаны невидимой нитью. За прелестной девушкой, как на привязи, идет очарованный ишак, на котором восседает его хозяин, очень довольный своим длинноухим скакуном.
Возникает лирическая мелодия. Она как бы складывается из шума горной речки, голоса пастушьей свирели, раската эха в скалистом ущелье, щебета птиц в придорожных кустах, клаксона проходящей машины…
Нина замечает, что забавный всадник упорно следует за ней. Правда, он держится на почтительном расстоянии, хотя мог бы вполне обогнать ее.
Конечно, Нине и не приходит в голову, что ее преследует не Шурик, а очарованный ишак. И Нина решает проучить преследователя: «Ах, он хочет следовать за мной, так я ему устрою трассу с препятствиями!»
Она неожиданно сворачивает с дороги на тропинку и быстро скрывается в густом кустарнике. Осел, не обращая внимания на попытки Шурика остановить его, также исчезает в колючих зарослях кизила, унося на себе протестующего всадника.
Побежав по извилистому лабиринту в кустарнике, Нина выбегает на дорогу. Вслед за ней из тех же зарослей задом вылетает ишак, видимо, запутавшийся в лабиринте. Мало того, даже Шурик сидит на нем задом наперед.
Истерзанный и исхлестанный ветками, он соскакивает с ишака и обращается к смеющейся Нине:
— Простите, пожалуйста… У меня к вам большая просьба…
— Пожалуйста.
— Можно вас попросить идти по шоссе, не сворачивая…
— А это почему? — улыбается Нина.
Кровь и трагедия: Кавказ в литературном воображении
В начале «Казаков», раннего романа Льва Толстого о военном походе царской России на Кавказ, главный герой Оленин размышляет о грядущих битвах: «Все его мечты о будущее было связано с… черкешенками, горами, пропастями, грозными потоками и опасностями».
Он воображает с предсказуемой энергией «убить и усмирить бесчисленное количество горцев». Гораздо менее предсказуемо, что он идентифицирует себя с народом Средней Азии, которого его посылают покорять: «Он сам был одним из горцев, помогая им защищать свою независимость от русских».
Это подчинение Кавказа продлится еще два столетия, достигнув высшей точки в двух последовательных войнах, которые вели Ельцин и Путин. Откуда-то из этого региона — неясно, откуда именно — возникла семья Царнаевых, иммигрировавшая (очевидно) в район Бостона около десяти лет назад. В понедельник два брата Царнаевых — Джохар и Тамерлан — предположительно совершили первый теракт на американской земле после 11 сентября.
Были ли у двух обвиняемых террористов особые претензии к судьбе их родной Чечни, неясно. Но по мере того, как всплывают подробности их жизни, люди неизбежно начинают искать связи между двумя молодыми людьми и раздираемым конфликтами местом, откуда они родом. Это конфликт, который начался с казачьих посягательств восемнадцатого века и продолжился имперскими вторжениями при Екатерине Великой, массовыми сталинскими депортациями и постсоветскими жестокостями современного Кремля.
А Кавказ — регион, свободно охватывающий Армению, Грузию, Азербайджан, Чечню, Дагестан, Осетию и Ингушетию, — всегда занимал в русской литературе мистическое место. Это край грубой природной красоты, но также и место ссылки, куда отправляли тех, кто поссорился с царем, чтобы обдумать свою верность империи. Место, которое нужно завоевать, но также и место, перед которым стоит трепетать. Если у России есть культурное подсознание, то оно лежит к востоку от реки Дон.
Для русских писателей XIX века ссылка на Кавказ обычно была знаком того, что они на пути к славе. Демократическая поэма Пушкина «Ода свободе» принесла ему ссылку на «юг» на следующие три года, где он написал «Кавказского пленника». Удаленный из любимого Петербурга, он тем не менее находил вдохновение в этой чужбине, где, как сказано в посвящении произведения, «воинственные налетчики бродят по холмам / и буйное воображение / лежит в засаде в пустой тишине».
Может показаться ироничным, что такие писатели, как Пушкин, которые очень хотели, чтобы Мать-Россия догнала своих западноевропейских соседей, могли в то же время беззастенчиво восхвалять домодернистский характер гор.
Здесь, конечно, действует ориентализм, но есть и кое-что еще — тревога о прогрессе, подозрение, что кавказский образ жизни с его лошадьми, горами и вином как-то более соответствует человеческому состоянию.
После смерти Пушкина поэт Михаил Лермонтов написал «Смерть поэта» в 1837 году, воскресив некоторые темы, о которых трубил Пушкин, вызвав гнев Николая I, отправившего его на военную службу на Кавказ. Это снова оказалось благоприятным: три года спустя Лермонтов опубликовал свое величайшее произведение «Герой нашего времени» и недолго наслаждался своей литературной славой. Как и его герой Пушкин, он завязал на дуэли и был убит в 1841 г.
Сказка о романтическом офицере «Богатыре» как нельзя лучше описывает ландшафт Кавказа и людей, которые там живут. (Впрочем, Лермонтов повторял и стереотипы о кавказцах как о буйных, похотливых проказниках. Как говорит один из героев: «Что за народ…. Даже «хлеба» по-русски сказать не могут, зато научились говорить «Офицер, чаевые». за водку!») Земля — настоящий герой: манящий, чужой, всегда слабо источающий смерть.
О ночном переходе через горы Лермонтов пишет: «Направо и налево от нас были мрачные, таинственные бездны, в которые сползали туманы, вздымаясь и извиваясь, как змеи… Все было тихо на небе и на земле, как бывает в сердце человека во время утренней молитвы». Читая сегодня книгу, я, как ни странно, вспоминаю «Апокалипсис сегодня» о путешествиях, столь же опасных внутри, как и снаружи.
Утренняя молитва является отсылкой к исламу, который появляется в кавказских повествованиях не столько как культурная сила, сколько как описательный троп, местный колорит, которым раскрашивают персонажей. Толстой, добровольно отправившийся на Кавказ в пятидесятых годах, солдатом с казаками, чтобы привести в порядок останки беспутного юноши, писал в своем романе «Хаджи-Мурат», что титульный персонаж обладал «восточным, мусульманским достоинством. ” В таких рассказах, как «Кавказский пленник», он представляет мусульманские обряды публицистически, как диковинки, которые наверняка вызовут интерес у читателей в Москве и Петербурге.
Но при всей простоте, которую он употреблял, Толстой понимал тяготы, выпавшие на долю чеченцев и их собратьев, лучше, чем поэты, бывшие до него. На самом деле, как отмечает New York Times , в 2009 году он, вероятно, является самым почитаемым русским писателем в Чечне, где находится его музей (при поддержке чеченских властей, близких к Кремлю и, таким образом, стремящихся к миру). Как сказал Times праправнук Толстого: «Чеченский народ считает, что Толстой наиболее правдиво писал о происходивших тогда событиях и о характере горцев, их стремлении к независимости, к свободе и их религиозные, национальные и другие особенности… Толстой, несмотря на то, что он был аристократом, русским графом, был очень демократичен и открыт. У него были друзья среди чеченцев». Несомненно, это происходит в значительной степени из-за способности Толстого понимать и даже сочувствовать враждебности чеченцев к «этим русским собакам» — чувство, которое не могут стереть никакие деньги.
Душа Советского Юга: ПЛЕННИК КАВКАЗА, Андрей Битов Перевод с русского Сьюзен Браунсбергер (Farrar Straus & Giroux: $23; 322 стр.)
Очень похоже на Гете, Шелли и целые вагоны немецкого Англичане и другие северные романтики приезжали в Италию, чтобы открыть для себя солнце, золотые памятники древности и природную чувственность средиземноморского мира, так и Андрей Битов приехал из Ленинграда в Армению.
Это было в конце 1960-е годы. Армения была советской республикой, гласность и не снилась, а весь аппарат советской бюрократии был незыблемо на месте. Однако это была кожа; под ним было солнце, пульсирующая национальная гордость и яростная любовь к блестящему горному пейзажу и небу, совсем не похожему на русское небо и пыльные горизонты.
В аэропорту прибывающие пассажиры замерли от медлительности Аэрофлота в сдаче багажа. Однако они не просто ждали; они по очереди взвешивались на весах. Они взвесили отцов, братьев, кузенов и племянниц, пришедших им навстречу.
Взвешивали друзей родственников и родственников друзей.
Никакой московский или ленинградский акцент не призывал их к порядку. Над стойкой висела обычная официозная вывеска: «Права и обязанности пассажира Аэрофлота». Но это было на армянском языке — не только язык, но и изящно изогнутый алфавит — и это совершенно изменило его.
«Кавказский пленник» — взято из стихотворения Пушкина — так Битов озаглавил свое путешествие в Армению и сопутствующую записную книжку, в которой сцены из Грузии чередуются с другими из России. Обе части посвящены ему самому как ну — настолько, во второй части, что почти затушевывает всякое чувство путешествия. «Пленник» — это игра слов. Ему 9 лет.0033 пленил , в частности, Арменией, но настоящим пленом, с которым он борется, является смутное состояние русского.
Если и есть центральный вопрос, который бьется в сердце этой книги и ее головокружительных репортажей, поэтических воспоминаний и философских самовопросов, так это: почему русский не может иметь такое страстное, заряжающее энергией чувство своей собственной страны? как Битов находит на Кавказе? «Я был в Армении 10 дней и написал книгу», — рассказывает он нам.
«За 10 000 дней моего пребывания в России я ничего подобного не написал».
Действительно, русские разделы кажутся вялыми и вынужденными. Битов пишет с любовью о своей даче, о березовом лесу, об озере, но это меланхолическая, расплывчатая любовь, как будто все это может быть лишь иллюзией. Он рассказывает о крестьянине, который говорит о Страшном суде и о мокрицах, но, несмотря на — а может быть, благодаря — толстовскому отголоску, этот человек чрезвычайно утомителен.
Он пишет о тете, которая была врачом и героем войны. Несомненно, она была замечательной женщиной и источником вдохновения, но как-то Битов не может ни овладеть ею, ни передать ее нам. Лишь изредка прорывается проницательный взгляд этого поэта-романиста. На похороны тетушки приходит толстый генерал, сверкающий золотыми погонами. Когда он возвращается в свой черный лимузин, «это похоже на тубу, которую убрали».
В противном случае наблюдения Битова о своей стране и о себе, как правило, растворяются в собственных туманных рассуждениях.
Как будто условие быть русским затемняет реальность быть русским. Ближе к концу, лежа в постели, он наблюдает за пылинками в столбе солнечного света. Вся реальность в этих пылинках, размышляет он; зачем смотреть дальше?
К счастью, Армения безмолвна. В его рассказе есть и ясность, и блеск опьянения. По крайней мере, на эти 10 дней, это освобождение от русской загадки, русской абстракции, русской тяжести.
Есть язык (Мандельштам называл его «диким котом») и способ написания. За 10 дней бесконечного гостеприимства первый вопрос, который задали Битову, был, нравится ли ему Армения; второй пошел: «Ну как тебе наша азбука? Очень сильно, не так ли?» Ответ содержался в вопросе.
«Стойкость армянской речи настолько хорошо сочетается с чеканным видом армянских букв, что слово, когда оно написано, звенит, как цепь», — пишет он. «Эти буквы можно использовать для подковки лошадей». Сценарий и печать практически идентичны; книги несут на себе отпечаток рук их авторов. Говорят, что известный создатель алфавита Мескоб Маштоц изобрел все буквы, а затем обнаружил, что ему не хватает одной./Kav_plennica_screen_7B.jpg)
— Значит, он изобрел и это. Это самый человечный и художественный контраст плановому миру Советского Союза.
Путешествие по сельской местности с ее ярким светом и кобальтовыми озерами, посещение церкви, высеченной в скале, где его друзья начинают распевать полифонический гимн, остановка на рынке с кучей фруктов и овощей, лакомство помидорами и шашлыком… это противоположность жадности, пишет Битов, «это человек, который объедается и презирает то, что он ел» — автор усматривает тысячелетнюю культуру под поверхностными формами советской организации. Просвещенный градостроитель рассказывает ему о планах сделать Ереван более человечный город; ему так же, как и Битову, совершенно скучно. Тогда друг показывает ему сады и дворы за фасадами старых домов. Каждый из них, незапланированный, является самой сутью дизайна: «Накопление вещей, которые нравятся люди.»
У его ослепительного энтузиазма есть свои ограничения, и Армянский журнал находится в самом глубоком состоянии, когда Битов сообщает об этом.
«Почему ты думаешь, что ты единственный, кто это ценит?» — спросил его в какой-то момент армянин; и автор размышляет, что «Восторг тоже есть агрессия. Танк в своем роде».
Наиболее показательным является его допрос армянского друга. Он умоляет Битова не начинать свой рассказ, как это делают многие, с того, что «Армения — солнечная и гостеприимная земля». Битов пробует несколько других начинаний, и друг накладывает вето на каждое из них. Ну, как бы друг начал? «Армения – моя родина. . . «Но Битов так писать нельзя. — Тогда зачем писать? — спрашивает друг.
Это ключ, и, как многое в этой книге, написанной два десятилетия назад, он переносит нас прямо в настоящее. Как мог Советский Союз держаться вместе? Дело не только в том, что Армения — если взять один пример — имеет жгучее чувство собственной идентичности и жгучую потребность владеть собой. Дело в том, что эта идентичность настолько глубока, что неотделима от слов, используемых для ее описания. Только армянин может писать об Армении.